Из воспоминаний
Людмилы Михайловны Раббаа
Людмила Михайловна – одна из первых русских женщин, приехавших в Марокко вместе со своим мужем-марокканцем, выпускником советского ВУЗа. Ныне госпожа Раббаа является общественным деятелем, председателем секции Русские Женщины в Марокко. Она любезно предоставила отрывки из своих воспоминаний о том, как жила русскоязычная диаспора в Марокко три десятилетия тому назад.
Москву я покинула в далеком 1974 году, с моим мужем, гражданином Марокко, выпускником московского ВУЗа и двумя малолетними сыновьями. В те времена специалисты с высшим образованием достаточно быстро находили работу и для марокканцев, которые получили образование в Советском Союзе, это проблема не стояла так остро, как стоит она сейчас. Мой муж начал работать в госструктуре практически сразу, как мы приехали. И это не было везением, такому положению вещей поспособствовали вполне реальные исторические события.
В Марокко существовала нехватка кадров высшего звена, начиная с 1950-х годов, то есть с началом обретения этим государством независимости. В Марокко, до независимости являвшегося протекционистской колонией Франции, были в наличии исключительно специалисты-французы и другие иностранцы. Также – очень много русских эмигрантов первой волны, которые занимали ключевые посты в административных структурах Марокко.
После обретения страной независимости многие французы покинули Марокко, зачастую попросту бросив всю недвижимость и, таким образом, заложив начало обогащению простых марокканцев, оказавшихся в одночасье среди пустых, заброшенных вилл и домов. Но в тоже время, образовалась огромная нехватка квалифицированных специалистов в области экономики, в медицине и других жизненно важных отраслях.
Советский Союз был солидарен со всеми освободившимися от колониального гнета странами. В начале 1960-х годов между Марокко и СССР были заключены крупные договора экономического и образовательного характера. Первые студенты-марокканцы появились в СССР, приехав на обучение в ВУЗы нашей страны по программе бесплатного обучения. Им выплачивалась государственная стипендия – 100 рублей (для сравнения – зарплата инженера была 120 рублей). И практически все иностранные специалисты, получив диплом, возвращались на Родину с русскими женами и детьми…А их жены, советские гражданки, как правило впервые в жизни попавшие за рубеж, не знали страну и ее законы.
Наши женщины эмигрировали в Марокко на тяжелых условиях – были обязаны сдать все документы, кроме свидетельство о рождении, в том числе и внутренний паспорт. Приходилось выписаться с места проживания и получить загранпаспорт с печатью «постоянное проживание за границей”. Человек выбрасывался в юридическом отношении с территории родного государства. Возвратиться можно было только в отпуск или на лето, строго по приглашению ближайших родственников и в строго указанные сроки. В случае невозможности приехать в этот срок, все оформление родным нужно было начинать через ОВИР сначала.
Не было интернета, звонки на Родину заказывали у телефонистов и ждали соединения в течение часа. А резкий звонок за границу дома отрывал от любого дела, подскакивали как пружина, бросив все, прыгали к телефону, чтобы поговорить несколько минут с родными.
Мало кто из наших женщин смог вернуться через год домой. Годами копили деньги на билет, растили детей, говорили с ними по-русски, вели хозяйство и просто радовались жизни в солнечной стране. Часто общались с русскими командировочными, которых было тогда больше, чем нас, русских, вышедших замуж за марокканцев.
Но и между собой мы общались очень тесно, застолье по-русски было одним из любимых и частых наших вариантов досуга. Скучали только по родным, оставленным на Родине. Они же – беспокоились за нас какое-то время, а когда стало тяжело в России во всех отношениях, начали даже радоваться за нас. (Продолжение следует)